"Собственно видел масштаб разрушений, масштаб трагедии, которую сложно постичь", – специальный корреспондент «Сніданку з 1+1» Антон Пшеничный
Антон Пшеничный поделился, как изменилась его жизнь после полномасштабного вторжения России на территорию Украины.
Вспомните, в каких условиях вы узнали о начале полномасштабной войны в Украине? Где вы тогда находились и что сделали в первую очередь?
Мы с женой были дома. С нами также была моя теща, ведь отец жены понимал, что что-то может произойти, поэтому где-то за неделю до полномасштабного вторжения попросил, чтобы она побывала с нами. Также тесть призвал нас сделать определенные запасы продуктов, гречихи, каких-нибудь круп, но мы тогда очень скептически к этому относились, отвечая: «Да зачем это все? Ничего не будет».
И вот к утру 24 февраля мама жены проснулась первой, она была в соседней комнате, разбудила нас и сказала: «Все, бомбят, началась война. Давайте собираться». В тот же день мне предстояло ехать в офис на дежурство, чтобы подготовиться к включению на 25 число. Однако уже никуда не уехал, ведь нужно оставаться с родными.
Мы быстро собрались, сели в авто и стали думать, что делать дальше. Решили посоветоваться с тестем, он ведь бывший силовик. Поскольку наш дом находится рядом с лесом, мы решили заехать в урочище и там планировать дальнейшие действия.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Новостники – люди, привыкшие работать в экстремальных условиях", – главная продюсер ТСН Татьяна Билоус о работе во время войны
Еще незадолго до начала полномасштабного российского вторжения ко мне обратились из КГГА за помощью, чтобы я, как диктор, начитал им тексты к видеороликам о тревожном чемоданчике и о том, как вести себя в случае начала боевых действий. Тексты, которые я начитывал, к счастью, сохранились у меня, поэтому у нас была своеобразная инструкция. Первоначально решили заправиться, поэтому поехали на АЗС. Пока мы стояли в этой очереди, начал работать.
На тот момент ведущий "Сніданку з 1+1" Егор Гордеев первым в прямом эфире объявил, что началась война. Мы вышли раньше графика, журналисты же присоединялись к эфиру по возможности.
Параллельно заправлял авто, потом мы заехали в аптеку, и я по списку, который начитывал для КГГА, покупал необходимые медикаменты. Тревожного чемодана у нас не было. Захватил с собой ноутбук, зарядку, Power Bank для того, чтобы всегда оставаться на рабочей связи.
Первое, о чем подумал, когда очнулся – должен быть на работе.
Почему вам было так важно сразу включиться в работу?
Понимал: в такое сложное время должен быть полезным на своем месте. Когда собирался, думал о том, что мне нужно обязательно прихватить ноутбук, зарядные устройства, мы ведь не знали, когда вернемся домой.
Начал предлагать коллегам свою помощь. Умею снимать, я ведь бывший оператор, и монтировать.
Когда во время включения рассказывал о пробках в городе и людях, которые пешком шли по одесской трассе, снимал все на телефон, записывал комментарии людей, сразу же монтировал материал на телефоне и передавал на канал. Почему я это делал? Осознавал, что эта информация сейчас нужна каждому.
Перестал чувствовать себя полезным – и это меня очень огорчало.
Где вы находились с семьей в начале полномасштабного вторжения?
Сначала мы были в районе Фастова, недалеко от Василькова. Помню, как над нами летали истребители, транспортные самолеты, возможно даже ракеты, сложно было различить по звуку. Потом мы увезли родственников на Буковину, они решили остаться там, а меня начало накрывать. Честно говоря, было нравственно сложно там оставаться. Стремился вернуться домой в Киев, чтобы иметь возможность полноценно работать, словом – быть более полезным.
Однажды вечером сказал жене, которая работает координатором в департаменте утреннего вещания, что нужно возвращаться и работать, ведь мы не можем здесь столько времени сидеть, а я переставал чувствовать себя полезным.
В каком ритме для вас проходили эти самые тяжелые первые недели войны в Украине?
Первый месяц работал непрерывно, каждый день издавал материал. Мы с коллегами сплотились, чтобы готовить информационные дайджесты на английский, а также переводить их на другие языки и публиковать на YouTube. Кроме того, передавать в европейские СМИ. Каждый коллега отвечал за определенный промежуток времени, за который нужно было собрать последние самые главные новости, написать сюжет и отдать на публикацию. К тому же я начитывал тексты под одеялом и на телефон.
Был задействован в создании материалов для телемарафона «Единые новости» и проекта FREEDOM. «Сніданку з 1+1» на время стал на паузу, но от этого задач не становилось меньше. Делал сюжеты о том, как сохранить заряд смартфона, как обеспечивать конфиденциальность информации. Словом, то, что мы могли сделать дистанционно, – мы делали.
Это действительно был стресс и ужас, однако это событие, которое закалило меня на всю жизнь.
Как война повлияла на подход к работе?
Полагаю, что во мне кардинально ничего не изменилось. Я человек эмоционально стойкий, ведь я прошел 2014 год и это определенным образом на меня повлияло. Тогда работал на небольшом нишевом телеканале. Когда началась Революция Достоинства, мы с коллегами заняли принципиальную позицию и отказались продвигать те нарративы, которые навязывались тогдашней властью.
Мы начали делать прямые включения с Майдана. Так сложилось, что в день массовых расстрелов пришлось подменить коллегу-журналиста. Его ранили (что-то взорвалось и обломки попали ему в ногу), поэтому на следующий день вместо него вышел я. Это был тот день, когда силовики начали расстреливать людей боевыми пулями. Находился у Октябрьского дворца, а возле меня несли первых погибших героев Небесной Сотни.
Своими глазами видел масштаб разрушений, масштаб трагедии, которую сложно постичь.
Несмотря на то, что вы достаточно закалены, как журналист, были ли темы, о которых сложно рассказывать?
Вот здесь хочу вспомнить первую съемку, на которую уехал уже по возвращении в Киев. Это было в апреле, вечером мы с женой вернулись в Киев, а к утру я уже поехал в Бучу. Это была моя первая полноценная съемка за период полномасштабного вторжения. Попасть в город напрямую мы не смогли, поэтому пришлось объезжать через Ирпень. Мы видели весь ужас, который российские военные совершали на Киевщине. Одно дело, когда ты монтируешь фото/видео, собираешь материал с имеющихся в доступе кадров и совсем другое - видеть это своими глазами.
Тогда в городе еще лежали заминированные трупы россиян, ГСЧС туда еще не дошли. Этот момент мне очень сильно запомнился.
Однако все равно как профессионал должен выполнить свою работу, вернуться и отдать материал. Во время интервью с людьми, пережившими оккупацию, тоже пытаюсь оставаться журналистом, выслушать героя, задать правильные вопросы. Когда же приезжаю домой и просматриваю эти материалы, как зритель, все воспринимаю по-другому. Тогда очень часто становится ком в горле.
Какова ваша сегодняшняя профессиональная мечта?
Кстати, о профессиональной мечте мы говорили достаточно давно, но она и по сей день не изменилась. У нас до войны в «Завтраке с 1+1» была рубрика «Путеводитель» – сюжеты о путешествиях. Очень надеюсь, что после нашей Победы эта рубрика снова вернется и мы будем показывать прекрасные украинские города. Конечно, хочу снять «Путеводитель» в Крыму, в украинском Крыму.
Мы часто фантазируем. Однако, каким будет этот день – трудно предсказать.
Каким для вас будет день нашей Победы?
Однозначно будет много звонков своим друзьям, родственникам, сейчас находящимся в оккупации в Запорожской области. Помню вечер, когда появилась новость об аресте Медведчука, мы с женой сидели на кухне. Когда узнал эту новость – начал танцевать гопака на кухне, я не шучу. Считаю, когда наступит день нашей Победы, эмоции будут гораздо сильнее.
