"Быть журналистом — это находиться на информационном фронте, когда это нужно стране, а не только когда это престижно", — Евгений Плинский
О том, как война изменила всю страну и украинцев, в интервью с ведущим телемарафона Єдині новини от 1+1 media Евгением Плинским.
Война изменила как всю страну, так и каждого человека в отдельности. О том, какие трансформации случились в медиа, что такое информационное дезертирство и как быть полезным на медийном фронте – общаемся с ведущим телемарафона Єдині новини от 1+1 media Евгением Плинским.
Что вы испытывали накануне полномасштабного вторжения россии в Украину? Было ли понимание, что это неизбежно произойдет?
“Политики очень долго нам кричали “волки, волки”, (путин нападет, пути нападет), и люди начали воспринимать войну как инструмент политического пиара. Поэтому когда волк действительно решил напасть, мы отказывались в это верить до последнего. И виноваты в этом именно политики”.
Я чувствовал, что события начинают близиться именно к этому сценарию – полномасштабной войне. Однако, как все украинцы, отказывался в это верить. Вопрос: «Что может быть?» обсуждался повсюду – на работе, дома, на встречах с друзьями и родственниками. Когда за два дня до вторжения путин признал так называемые ЛДНР, был внутренний страх того, что прямо во время этой речи в Киев полетят ракеты и начнется великая война. Никто не понимал, как дальше будут разворачиваться события. Никто не ожидал, что российская армия как фашисты во время Второй мировой войны ночью пересечет границы и направит ракеты на Украину. Это стало шоком для всех.
Это уже сейчас, анализируя происходящие накануне события, мы более или менее сознательно понимаем, что сигналы были очень яркие. И как мы могли не поверить в то, что это произойдет неизбежно?! Сейчас легче проанализировать прошлое и понять: сигналы были неотвратимыми – эвакуация иностранных посольств Украины, развертывание военных контингентов на территории Европы, постоянные визиты в россию и Украину представителей других стран. Весь мир пытался остановить вторжение и, как бы там ни было, но пытался подготовиться к этому.
Однако ответ на вопрос, почему мы до последнего не верили в великую войну, очень прост. С 2014 года некоторые политики откровенно дискредитировали войну с россией как войну, превратив ее в инструмент политической борьбы. Помните все эти "Армия. Язык. Вера" и известные билборды 2019 года или я, или путин. Вот все это и нивелировало настоящую угрозу вторжения в глазах общества. Политики очень долго нам кричали "волки, волки", ("путин нападет, пути нападет"), и люди начали воспринимать войну как инструмент политического пиара. Поэтому когда волк действительно решил напасть, мы отказывались в это верить до последнего. И виноваты в этом именно политики.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Работа помогает мне забывать о страхе", — телеведущая 1+1 и марафона “Єдині новини” Наталья Островская
Расскажите, пожалуйста, про утро 24 февраля. Каким оно было и кто сделал вам тот самый телефонный звонок со словами: «Началась война»?
“Все дни войны слились даже не в сутки, а в какую-то одну минуту. Тревога, эфир, съемки, разговоры с родными, короткий сон и все по кругу. 1+1 стал настоящей большой семьей. Нет больше подразделений, департаментов, должностей или статусов. Все стали единым целым. Гендиректор 1+1 media Ярослав Пахольчук 24/7 был с коллективом с первой минуты марафона и жил со всеми работниками канала в бомбоубежище. Такое отношение к команде – дорого стоит. Плюсы – это действительно невероятный коллектив”.
Так получилось, что не мне звонили по телефону с сообщением о начале войны, а именно я был тем человеком, который делал тревожные телефонные звонки друзьям и родным. Как раз накануне полномасштабного вторжения я решил отправить семью на несколько дней к западу, чтобы они там переждали эти неспокойные дни. Мы запланировали, что 24 февраля жена с детьми уедет из столицы в 6 утра. Однако получилось так, что среди ночи меня разбудила жена со словами: "там путин делает обращение об Украине". После завершения речи мы сразу же услышали взрывы вокруг Киева, а я понял, что началась война. Стало страшно. Мы разбудили детей, жена села с ними в машину и под взрывы первых ракет семья выехала из Киева. Ну а я начал звонить друзьям и родственникам и будить их этой ужасной вестью. Слово «война» вводило людей в ступор. Лично я прожил в этом состоянии первую неделю.
Отправив семью, я осознал, что привычного формата работы телеканала с сегодняшнего дня не существует, поэтому я сразу позвонил по телефону руководству канала и спросил, как мы действуем дальше. Ответ был коротким. «Все, кто может, едет на работу. Мы начинаем работать в формате телемарафона. Как это будет — никто пока не понимает, но готовые работать — встречаются на канале”.
Я вместе с Игорем Цыгаником вел первую ночную часть марафона, и это была самая страшная ночь эфира. Никто не был готов к тому, что мы приступим к работе в таком формате. К тому же ничего не было ясно в принципе. Вокруг говорили, что этой ночью начнутся массовые бомбардировки Киева, что российский десант ожидают на Печерске, что танки рашистов возле Оболони….
Даже сохранилось видео, как просто во время прямого эфира мы выходим из студии и спешим в бомбоубежище, ведь редакторы нам сообщили, что в столице началась воздушная тревога и это было как раз на фоне сообщений, что в 3 утра начнется невиданная бомбардировка столицы. Тогда я еще не знал, что ближайшие недели 1+1 будет жить на полу бомбоубежища, а рабочие моменты телемарафона будут выглядеть так.
Все дни войны слились даже не в одни сутки, а в одну минуту. Тревога, эфир, съемки, разговоры с родными, короткий сон и все по кругу. 1+1 стал настоящей большой семьей. Нет больше подразделений, департаментов, должностей или статусов. Все стали единым целым. Даже гендиректор 1+1 media Ярослав Пахольчук 24/7 был с коллективом первой минуты марафона и жил со всеми работниками канала в бомбоубежище. Такое отношение к команде дорого стоит. Плюсы – это действительно невероятный коллектив.
Вещание в условиях войны кардинально отличается от мирных времен. Как подавали информацию в первые дни полномасштабного вторжения?
Это феномен, но доверие к официальным источникам информации слетело к небесам. Рейтинг доверия властям, Президенту Зеленскому и Генеральному штабу ВСУ достиг почти 100%. Нашей задачей было сконцентрировать граждан на официальной информации. Мы четко понимали, что враг начинает использовать для борьбы информационное пространство в том числе, чтобы насаждать месседжи, которые будут запугивать украинцев.
Информация о том, что будет высадка десанта и Киев сейчас падет, распространялась российскими СМИ, пророссийскими Telegram каналами и блоггерами. Нам важно было реагировать на такие "вбросы" и проводить контрнаступательные информационные действия. Это настоящий информационный фронт. Но мы оказались готовы к войне и удержали оборону в первые дни наступления. Держим и сейчас.
Объединенный телемарафон не позволил людям потерять связь с реальностью и важность того, что было в информационном пространстве, не все понимают.
Многие называют нынешний телемарафон украинских каналов форпостом информационного сопротивления россии. Что лично для вас означает этот проект и в чем его уникальность?
В первый же день медийщики сделали невероятное дело. Мы построили надежную информационную стену, которая оградила украинцев от дезинформации врага и паники. Раньше было невозможно представить, что мы бесперебойно можем вести новости. Фактически 24/7 делать их оперативными, объективными и интересными. Но мы многое не представляли.
Следует сказать, что за эти месяцы войны марафон трансформируется. Сейчас зрители ждут не только актуальных новостей с передовой, им важно понимать, что будет с экономикой, восстановлением их разрушенных домов и так далее. Напимер, буквально недавно во время прямого эфира мы обсуждали вопросы оплаты коммунальных услуг. Люди, которые потеряли свои дома или уехали из своих городов, получают квитанции и не знают, платить их или нет. Такие вопросы также требуют освещения. Каждая волнующая людей проблема должна обсуждаться. Вопросы топливного кризиса, стоимости продуктов питания, возможности выезда за границу, пути эвакуации из зоны боевых действий. Тем, которые волнует людей, — десятки, и все они обсуждаются в марафоне.
В марафоне слот 1+1 длится шесть часов подряд. Расскажите, как построена ваша работа?
Три часа прямого эфира — это трое суток предварительной подготовки всей команды.
За два дня до моего эфирного слота мы собираемся вместе с творческой группой и обсуждаем приблизительные темы, которые интересно осветить в эфире. Трехчасовой слот нашей студии разбиваем почасово, в любое время выбираем 3-4 темы, которые мы хотели бы осветить, или же находим интересных спикеров, с которыми было бы важно обсудить конкретный вопрос. После этого журналисты начинают готовить тематические сюжеты или блоги. Фактически те три часа, которые люди видят в эфире, – это трое суток предварительной работы. Словом, 1 эфирное время = 1 день непрерывной подготовки.
К тому же есть такой формат, как резервирование. Иногда студии других медиагрупп находятся в местах с повышенным уровнем опасности – например возможными обстрелами. И чтобы марафон не прерывался, мы страхуем их, а они иногда страхуют нас. В любую минуту коллеги могут выпасть из эфира, поэтому в таких случаях мы появляемся. Подобные ситуации, к сожалению, неоднократно были в эфире «Єдиних новин». Однако благодаря слаженной работе всех команд зрители этого не замечают. В такие моменты они обычно видят стандартную замену ведущих и творческой группы, продолжающих вести марафон.
Мы готовы ко всему. Да, за все дни полномасштабной войны не было ни одного прецедента, чтобы марафон прервался. Журналисты, редакторы, операторы, режиссеры, ведущие, руководители медиагрупп, для этого ежедневно выполняют невероятно сложную работу. Мягко говоря, непросто работать в таком режиме. Поначалу это все рассматривалось как спринтерский забег на маленькую дистанцию. Однако сейчас каждый медийщик понимает, что мы бежим настоящий марафон. Причем командный. Твоя работа в кадре как ведущего ничего не стоит, если за тобой не стоит командная работа нескольких десятков человек. И каждый полностью полагается на всех остальных. Это невероятная работа и атмосфера.
В эфире объединенного марафона вы работаете в паре с ведущей Натальей Островской. Как скоро удалось отыскать взаимодействие меж собой и с какими вызовами пришлось столкнуться во время первых прямых эфиров?
Мы с Натальей до этого не работали вместе. Она раньше вела ТСН: 10 впечатляющих событий дня, а я – Секретные материалы на телеканале 2+2. Это совершенно разные жанры. У Натальи хорошее дикторское произношение, она прекрасно общается со спикерами. Я больше работал в жанре журналистских расследований и имею больше аналитической подготовки. Поэтому в кадре мы дополняем друг друга, и зрителям нравится такой тандем.
Вместе с коллегами вы работаете над проектом «Нічна варта». Расскажите, пожалуйста, подробнее об этой программе.
"Плюсы" всегда впереди со своими идеями и форматами, поэтому "Нічна варта" - это первое аналитическое ток-шоу в национальном марафоне. Задача амбициозная – скрестить формат телевидения и YouTube.”
Поскольку количество поступающих ночью новостей уменьшилось, мы вместе с коллегами решили создать новый разговорный формат, во время которого журналисты и приглашенные эксперты обсуждают актуальные события последних нескольких дней. Одной теме мы посвящаем не 5-7 мин, как обычно, а 40 минут и даже 1 час. Такой подход позволяет глубже разобраться в вопросе.
Саму идею о создании разговорной студии я подал. Директору департамента новостей Сергею Попову она понравилась, он ее доработал и стал автором названия "Нічна варта".
Мы собрали команду журналистов-аналитиков и расследователей – Станислава Ясинского и Евгения Куксина – и вместе с ведущей Наталией Островской ведем эфир.
Проект постоянно совершенствуется, и вместе с режиссером Юлией Морайко мы пытаемся создать что-нибудь действительно уникальное. Задача амбициозная – скрестить формат телевидения и YouTube. Получаем очень положительные отзывы по этому формату, ведь людям интересно ночью не просто бежать за новостями, а слушать основательную аналитику с экспертами.
Например, один из наших эфиров об участии бурят на войне против Украины и возможности революции в Бурятии на YouTube набрал миллион просмотров и более шести тысяч комментариев.
Я считаю, это отличный показатель того, что формат зрителю интересен.
Помимо основных обязанностей, вы продолжаете активно вести свой YouTube-канал, поднимая актуальные вопросы для украинцев. Как изменилась тематика и какие темы раскрываете в пределах своего авторского проекта?
До начала полномасштабной войны мой YouTube-канал был сконцентрирован на авторских журналистских расследованиях, особенно в вопросе коррупционных схем на таможне и налоговой. Разоблачая многие годы нелегальные схемы контрабанды на таможне, в 2019 году меня даже приобщили к подготовке аналитических справок для Президента Зеленского во время его первых поездок с проверками на таможню. Поэтому в узких кругах мой YouTube канал достаточно известен.
В условиях войны я анализирую события, происходящие на территории россии, эффективность внедренных санкций и просто выдаю свою собственную аналитику по поводу событий в стране. Но поскольку работа над марафоном занимает значительное количество времени, то YouTube канал веду по возможности, записывая разговоры с интересными специалистами.
Недавно поговорил с хакером, рассказавшим о хакинге в россии. Продолжаю искать интересные темы, но все же больше времени уделяю марафону.
Почему вам важно продолжать работу на информационном фронте?
Быть журналистом – это не только красивые фото в соцсетях и знакомства с политиками. Журналистика — это быть на информационном фронте, когда это нужно стране, а не только когда это престижно.
Журналистом следует оставаться в любых условиях и в любое время. Если в день, когда начинается полномасштабная война против твоей страны, ты покидаешь информационный фронт, ты изменяешь свою профессию и становишься информационным дезертиром. Но таких людей единицы. Большинство моих коллег – в строю. Это лично мое мнение, которое коллегами может восприниматься по-другому.
Быть журналистом – это не только красивые фото в соцсетях и знакомства с политиками. Журналистика – это быть на информационном фронте тогда, когда это нужно стране, а не только когда это престижно.
В первые дни войны мы выполняли все, что было нужно – дежурили, снимали сюжеты, давали в распоряжение свои автомобили. Делали все, чтобы быть полезны на информационном фронте.
Очень рад, что на «плюсах» работает большое количество людей, готовых отдаваться своему делу каждый день. К примеру, на 3 день войны, когда я выпал на несколько дней как ведущий, садился в авто и ехал снимать сюжеты для марафона. Когда сетка сформировалась, оказался в кадре с Натальей Островской.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Наталья Мосейчук и Наталья Островская расплакались в прямом эфире во время разговора с Андреем Бедняковым об оккупированном Мариуполе
Полномасштабная война изменила мировоззрения людей и с каждым произвела ряд внутренних трансформаций. Какие перемены произошли с вами лично? Что сперва сделаете после Победы?
Кажется, что я нахожусь в извечной командировке, формирующей простые человеческие желания – обнять любимую жену и детей, собрать всех родных и вместе отпраздновать Победу.
Война меняет нас каждый день. Нельзя сказать, что мы уже пришли к конечному состоянию. Мы понимали, что война это самое ужасное, что может быть. Однако, когда вместе со всей страной увидели эту бездну, осознали: вспять мы не вернемся никогда.
Мы навсегда вышли из зоны комфорта, в которой жили много лет. Обратно пути нет.
Если посмотреть на разрушенные города, все они одного цвета. Серая пыль – цвет этой войны. Эта тьма, к сожалению, покрывает всю Украину. Война не различает, кто перед ней: ребенок, беременная женщина или человек преклонного возраста. Ей безразлично. Она уничтожает все и всех. Это самое ужасное. Ты сидишь в доме и понимаешь, что к утру можешь не проснуться, ведь в твой дом в любой момент может прилететь ракета.
Какие внутренние изменения произошли со мной — смогу сказать только после общей Победы, но одно можно сказать точно: семья и жизнь стали главными ценностями навсегда.
Поэтому в первую очередь, в первый победный день, соберу семью, которую за все это время видел только трижды. Мне этого очень не хватает. Кажется, что я нахожусь в извечной командировке, формирующей простые человеческие желания – обнять любимую жену и детей, собрать всех родных и вместе отпраздновать Победу. А в том, что она точно наступит, нет сомнений! Главное каждому на своем месте делать то, что он может.
